"Черные города, воображенья грязь..."

      Черные города,
      воображенья грязь.
      Сдавленное "когда",
      выплюнутое "вчерась",
      карканье воронка,
      камерный айболит,
      вдавливанье позвонка
      в стираный неолит.

      -- Вот что нас ждет, дружок,
      до скончанья времен,
      вот в чем твой сапожок
      чавкать приговорен,
      также как мой штиблет,
      хоть и не нов на вид.
      Гончую этот след
      не воодушевит.

      Вот оттого нога,
      возраст подметки для,
      и не спешит в бега,
      хоть велика земля.
      Так что через плечо
      виден беды рельеф,
      где белеет еще
      лампочка, перегорев.

      Впрочем, итог разрух --
      с фениксом схожий смрад.
      Счастье -- суть роскошь двух;
      горе -- есть демократ.
      Что для слезы -- впервой,
      то -- лебеда росе.
      Вдохновлены травой,
      мы делаемся, как все.

      То-то идут домой
      вдоль большака столбы --
      в этом, дружок, прямой
      виден расчет судьбы,
      чтобы не только бог,
      ночь сотворивший с днем,
      слиться с пейзажем мог
      и раствориться в нем.

      1962 -- 63